Мимо во весь опор проскакала лощадь, так что я с трудом успела сообразить,
и мы, пропустив её, пошли по любимой тропинке в лес.
Справа от нас суетились вороны, и я, помня совет
avs_lt, присмотрелась: пара ворон гнали по всей видимости перепелятника. Я даже, мне кажется, смогла различить его вдалеке, когда он, устав, присел отдохнуть.
Может быть поэтому у кормушки царила истерика: истошно верещали поползни высоко-высоко на ветвях берёзы, цокола белка, изо всех сил распластываясь по стволу дерева - лапки поджаты, хвост напряжённо дрожит.
Первыми осмелели синицы. Затем белка осторожно спустилась за семечками.
Наконец прилетели и поползни.
Лазоревка поглядывала на всё это свысока.
Ястреб больше не показался, зато мимо кормушки то и дело пробегали собаки, считавшие своим долгом обязательно поохотиться на белок. Бедная белочка ещё не раз и не два вынуждена была стремглав взлетать на спасительный ствол и прижиматься к нему.
Вдалеке пролетела стая каких-то птиц. Они расселись на вершинах берёз. Пришлось подобраться поближе, чтоб опознать в них дроздов-рябинников.
Что ж, рябины в этом году уродилось много, вот и остались дрозды в Москве зимовать, сбились в стаи и летают теперь в поисках еды. Вместе проще.
Совсем недалеко прокаркал вОрон, проскрипели снегири, но на опоре ЛЭП видны были только ворОны, а на излюбленном месте снегирей сидел лишь одинокий полевой воробей.
На Марусиной поляне тоже не было никакого оживления. Лишь лазоревка прилетела полакомится салом.
Поползни прилетали на кормушку неохотно. На брёвнышке сидел "беличий" дед ( я почти каждый раз его вижу, иногда с белками на руках) и призывно постукивал грецкими орехами, но белки не приходили.
Мы чего-то ждали, не уходили. И вот Уля заметила под кормушкой мышку, нет, не мышку, а землеройку.
Долго пришлось нам за ней гоняться с камерами,
пока она не нашла местечко, на котором обосновалась надолго в поисках корма. Очень удивилась синица такому соседству.
Зато мы смогли вдоволь понаблюдать за ней. Лапки, наверное, у землерлойки на снегу сильно мёрзнут, поскольку, она их постоянно поджимает. Розовеньким носиком-хоботком снег роет, глазками-бусинками за нами подсматривает, а усищи распушила, чтоб лучше опасность чувствовать.Ушки-то у неё маленькие аккуратненькие, такими мало что услышишь.
Заинтересовала её скорлупа от ореха грецкого -
чуть не целиком туда забралась.
